Cubadebate (Русский)

Важные встречи происходят с такой быстротой, и Буш летает и
говорит с такой скоростью, что за этим почти невозможно уследить. На
пути в Сидней он на несколько часов совершил посадку не более и не
менее как в Ираке. Не могу утверждать, произошло это два или три дня
назад, потому что когда в Сиднее четверг и лучи солнца падают на землю
почти вертикально, в Гаване еще среда, и стоит ночная прохлада.
Глобализированная планета Земля  изменяет и преобразует понятия.
Остается неизменной только одна реальность: сеть военных,
военно-воздушных, военно-морских, наземных и космических баз империи,
становящейся все более могущественной и в то же время все более слабой.

Я ежедневно внимательно читаю мнения о Кубе традиционных информационных
агентств, включая агентства народов, входивших в СССР, Китайской
Народной Республики и других стран. Ко мне поступают новости органов
печати Латинской Америки, Испании и остальной части Европы.

Из президентов Соединенных Штатов и претендентов на этот пост я знал
только одного, кто по этико-религиозным соображениям не стал сообщником
жестокого терроризма против Кубы: то был Джеймс Картер. Это конечно
предполагает, что надо упомянуть и другого президента, запретившего
использование должностных лиц Соединенных Штатов для убийств кубинских
руководителей. Речь идет о Джеральде Форде, который сменил Никсона
после уотергейтского скандала. Вследствие его нестандартного прихода к
власти его можно было бы назвать символическим президентом.

Читая в газете «Гранма» статью товарища Харта в связи с этой датой, я увидел, что он упоминает отрывок из речи, которую я произнес 16 января 1959 года на кладбище Колон, через восемь дней после моего вступления в Гавану после победы. Это навеяло на меня столько воспоминаний о погибших героических товарищах. Я думал о Хуане Мануэле Маркесе, блестящем ораторе, полном идей Марти, и заместителе командира экспедиции на яхте «Гранма»; об Абеле Сантамария, который должен был заменить меня, если бы я погиб при штурме казармы «Монкада»; Педро Марреро, Ньико Лопесе, Хосе Луисе Тасенде, Хильдо Флейтасе, братьях Гомес, Сиро Редондо, Хулио Диасе и практически всех членах многочисленного контингента молодых бойцов из Артемисы, павших в «Монкаде» и в Сьерра-Маэстре. Список был бы нескончаемым. Все они происходили из рядов «ортодоксов».

Прежде всего, приступая к этой теме, надо вспомнить слова Роберто
Гонсалеса – адвоката, сына кубинской семьи, эмигрировавшей в
Соединенные Штаты во время тирании и вернувшейся после победы
Революции. Как он, так и Рене родились в той стране, пока семья жила в
Соединенных Штатах. Он все время сражается за освобождение своего брата
Рене, находящегося в жестоком и несправедливом заключении вместе с
другими четырьмя героями – защитниками своего народа в борьбе против
терроризма.

Военно-морская база после победы Революции.

Военно-морская база в Гуантанамо с момента формальной отмены поправки Платта до победы Революции.

Формальная отмена поправки Платта и сохранение военно-морской базы в Гуантанамо. В 1933 году, после прихода к власти демократической администрации Франклина Делано Рузвельта в Соединенных Штатах остался свободным путь для необходимой реорганизации доминирующих отношений, которыми эта страна пользовалась в отношении Кубы. Падение режима тирании Херардо Мачадо под давлением могущественного народного движения, и последующее установление временного правительства

Применение поправки Платта и размещение военно-морской базы в Гуантанамо в рамках отношений между Кубой и Соединенными Штатами.

Первая часть: Навязывание поправки Платта в качестве приложения кубинской неоколониальной Конституции 1901 года.